Святой покровитель хорватских поэтов
«Моя дорогая, не печалься и не огорчайся из-за этого письма. Да будет воля Божья. Завтра в 10 часов они отрубят мне голову и твоему брату тоже. Сегодня мы попрощались друг с другом от всего сердца. Поэтому я обдумываю это письмо и прошу у тебя вечного прощения. Если я тебя однажды обидел, как я знаю, прости меня. Во имя Отца нашего я вполне готов умереть и я не боюсь. Я надеюсь, что Всемогущий Бог, который издевался надо мной в этом мире, помилует меня. Я помолюсь ему и спрошу, к кому я надеюсь прийти завтра, чтобы мы могли встретиться друг с другом в вечной славе перед Господом. Я больше не знаю, о чём писать тебе, ни о нашем сыне, ни о других бедных вещах. Я оставлю это на волю Бога. Ничего не жалей, всё должно идти так, как идёт. В Винер-Нойштадте, за день до последнего дня моей жизни, в 7 часов вечера, 29 апреля 1671 года. Да благословит Всемогущий Бог тебя и нашу дочь Аврору Веронику”, — прощальное письмо Пётра Зринского своей жене.
Не все восстания увенчиваются успехом, не важно, насколько оправданным они бы не казались. Когда Австрийская империя подписала Васварский договор 1664 года с Османской империей, для венгерской и хорватской знати условия были ужасными, которые сражались на передних фронтах. Пусть австрийские войска успешно отбивали османов, нужда в быстром исходе с целью переформирования армии для ответа на французскую угрозу, дала султану преимущество в договорных условиях. Не только (проигравшему) султану должна была выплачиваться ежегодная дань, но и землям, которые были возвращены в ходе борьбы, должны были быть возвращены Османской империи. И что ещё добавляет соль на рану, часть возвращаемых земель вообще никогда не принадлежала османам.
Выражаясь современным языком, Австрия “испортила Хорватию и Венгрию”. Недовольство, порождённое Васварским миром, не будет оставаться в стороне — намечалось восстание, и оно будет возглавлено хорватскими банами Николой и Пётром Зринским, Фран Крсто Франкопан и венгром Ференцем Ракоци.
В 1641 году Пётр Зринский сыграл невероятную свадьбу с прекрасной Аной Катариной из семьи Франкопан. Они были двумя из последних семей, оставшихся в небольшой неокуппированной территории Османской империей в Хорватии, и Папа Лев X описал ситуацию как “остатки остатков некогда великого и знаменитого Королевства Хорватия”. В добавок к боевым навыкам, необходимым для дворян, проживающих у хорватской военной границы, семья также была заядлым потребителем и писателем литературы и поэзии.
Необычно образованная женщина для своего времени, Катарина написала и опубликовала книгу молитв в 1660 году под названием “Putni Tovaruš”. Она свободно владела немецким, хорватским, венгерским, латинским и итальянским языками.
Зачастую нелегко точно описать вклад женщин прошлого в исторические события, и Катарина не исключение. Однако, есть конкретные подсказки, показывающие, что её поддержка назревающего восстания против Австрийской империи была чем-то большим, чем просто кивком и улыбкой, когда её муж рассказывал о своих планах.
В самом начале планирования восстания Зринского-Франкопана, бан Никола Зринский умер после борьбы с кабаном во время охоты. Пётр занял его место всего через несколько месяцев после начала плана вместе со своим зятем Фран Крсто Франкопаном (также обширным автором того времени). Заговорщики, зная, что они не смогут справиться с австрийской армией в одиночку, начали искать поддержку среди стран, которые не были в коалиции с империей.
К Швеции, Франции, Речи Посполитой и Республике обратились все, и все отказались присоединиться или финансировать восстание. От безысходности лидеры обратились к Османской империи, чей благоприятный договор вызвал восстание хорватской и венгерской знати.
Султан, не готовый рискнуть своей выгодной сделкой, гарантированной договором, должным образом доложил австрийскому императору, что хорваты и венгры планируют несколько пагубных беспорядков.
Султан не передавал информацию, которой ещё не располагал император, несколько других сообщили о событиях на его территории, но заговор казался всё более похожим на высказывание, нежели на действия, которые могли привести к чему угодно. Было запланировано несколько участков, но они так и не были осуществлены. Катарину послали обсудить поддержку с Людовиком XIV, что является прямым примером её помощи в борьбе с Австрией.
Когда призыв о помощи паши Буды не увенчалась успехом, Зринский и Франкопан обратились к австрийским властям и попросили помилования. Император Леопольд I был в курсе о пороховой бочке, ожидавшей взрыва в Венгрии, и поэтому оба были помилованы как попытка подлизаться.
Это не сработало. В 1670 году заговорщики начали распространять листовки, призывающие к насилию против императора, протестантское восстание в Венгрии и приглашение Османской империи для вторжения.
Леопольд I действовал оперативно: он отправил письмо Пётру Зринскому и Фран Крсто Франкопану, обещая им милость, если они приедут в Австрию и снова попросят о помиловании в свете последних мятежных событий. Но Леопольд не сдержал своего слова. Они оба были арестованы, как только прибыли в Вену в марте 1671 года, незамедлительно предстали перед судом и казнены в Винер-Нойштадте 30 апреля.
“Он совершил величайшие грехи, нежели другие, в стремлении получить то же положение, что и Его Величество, то есть стать независимым хорватским правителем, и поэтому он заслуживает быть утопленным не короной, а окровавленным мечом.”, — приговор Пётру Зринскому в австрийском суде.
Затем на Хорватию и Венгрию обрушилась мощь Австрийской империи. Были арестованы ещё 2000 дворян, чтобы доказать свою правоту. Протестантские церкви были сожжены, закрыты, и все были насильственно обращены в католицизм. Сорок один протестантских священника были казнены за разжигание мятежа. Номинальное самоуправление Венгрии было внезапно прекращено, и у Хорватии больше не будет другого хорватского бана более шестидесяти лет.
Недвижимость семей Зринских и Франкопанов были конфискованы, а сами семьи отправлены в изгнание. Единственным ведущим заговорщиком, не приговорённым к казни, был Ференц I Ракоци, чья мать, София Батори, успешно умоляла сохранить его жизнь.
Катарину Зринскую удержали под ружьём, а затем ей велели изолироваться в монастыре на всю оставшуюся жизнь. Она пережила своего мужа всего на два года, скончавшись от психического расстройства. После себя она оставила наследие покровительства в искусстве и литературе, а также сочиняла стихи. Она также оставила после себя наследие независимости, оставшееся на её старшей дочери Елене. Елена была замужем за помилованным Ференцем I Ракоци, а также она была матью лидера следующего восстания.
Семьи Зринских и Франкопанов по большей мере были забыты в хорватской истории вплоть до 26 июля 1861 года, когда хорватский политик Анте Старчевич выступил о них с речью в хорватском парламенте. С этого момента проснулся интерес к семьям, особенно к Катарине Зринской. Она стала символом хорватского патриотизма, искусства и литературы; возобновившийся интерес позволил братству хорватского дракона вернуть останки Зринской и Франкопана для перезахоронения в Загребском соборе. Сообщества хорватов по всему миру названы в честь Катарины.
Подробнее об истории Хорватии можно прочитать здесь.