От чумы до вампиров

Самые популярные пешеходные туры в Лондоне включают прогулки по известным местам чумных ям, где погребены сотни тысяч лондонцев, погибших во время многочисленных вспышек чумы. Чёрная смерть убила от 1/3 до 2/3 населения Европы во время своих случайных и ужасающих вспышек.

Влияние Чёрной смерти ощущалось во всех уголках общества: от реорганизации правящих классов до воспитания детей. Начали революционизировать методы возделывания земли, философия перевернулась с ног на голову, наука начала смотреть на вещи с новой стороны, границы наций изменились, а общество начало прокладывать свой путь к урбанизации и развитию всей концепции среднего класса.

В Европе также были и внешние проявления социальных перемен. Спустя 8 веков туристы с восторгом наблюдают, как остатки мементо мори, казалось бы, украшают случайные участки, не всегда понимая, что именно привело к широкому использованию декора вместе с изображением мрачного танца.

Чёрная смерть нагрянула на Ближний Восток в то же время, и с такой же жестокостью, как и в Европе. В прочем, это не вызвало тех же социальных перемен. Гробницы и могилы не украшены танцующими скелетами. Возрождение мысли в мусульманском мире наступило намного позже, а именно в XIX веке. Было переселение жителей из деревень в городские центры, но это не сопровождалось повышением качества здоровья и чистоты или прицелом на то, чтобы решить проблемы бедных слоёв населения, а не только облегчить им страдания.

На самом деле, вместо того, чтобы как европейцы рассматривать чуму в качестве всеобщего наказания человечества злым Богом, мусульманский мир рассматривал это как часть окружающей среды, подобную землетрясениям, засухе и нашествию саранчи. Это была часть мира природы — часть, которая должна была произойти, и с которой нужно было смириться, чтобы двигаться дальше.

Но на перекрёстке Европы, где Восток встречается с Западом — на Балканах, среди крестьян и деревень начал вырисовываться новый вариант объяснения происхождения и причин Чёрной смерти. Чума не являлась болезнью, передаваемой каким-то образом через личный контакт. Это не был приговор разгневанного Бога. А также же это не было частью мира природы. На самом деле она была неестественной.

Чёрная смерть пришла к ним из злого мира мёртвых, это был феномен нежити. И им стал вампир, который возник не в Трансильвании романа Брэма Стокера, а на Балканах.

Следы легенды о вампирах в сербских деревнях существуют с девятого века. Это не романтичный и красивый вампир запада, а мерзкое и жирное существо, сочащееся жидкой мякотью и кровью, безкостное, и воняющее смертью и злом. Это не хитрый стратег со столетними планами романов Энн Райс, а зомби-подобный монстр, бродящий по ночам, остававшийся в тени, и охотящееся с необычным желанием голодающего хищника. И всё это началось с тех, кого вампир любил при жизни.

По мере развития научной теории мифы о вампариах не исчезли; в 2012 году сербская деревня Зарожье издала предупреждение о том, что их легендарный вампир снова бродит по ночам. Предположения, что это предупреждение могло быть шуткой, с целью привлечь вампирский туризм в этот район, по-видимому, были правдой, но также было правдой, что продажи чеснока в этот период тоже резко возросли. Но правда, впрочем, как и всегда на Балканах, была немного запутанней.

Известеный под несколькими именами на Балканах: вриколакас — в Греции, вампирович — в Сербии, лугат – в Албании, и оборотни — в Хорватии; отчёты о вспышках вампиров засоряют исторические записи до османского вторжения. На самом деле, сербский правовой кодекс, принятый в 1349 году, известный как Кодекс Душана, напрямую касался деревенского процесса ликвидации вампирских заражений, сделав незаконным выкапывание мёртвых тел и их сожжение. Вероятнее всего, православная церковь подтолкнула Душана к включению этого закона, поскольку всё, что ставило под сомнение их способность обеспечить отпущение грехов (т.е. тот факт, что для прекращения вампира нужно было предпринять физическое действие, а не освобождение с помощью священного ритуала), должно было быть объявлено вне закона.

Сербские верования в борьбе со вспышкой вампиров включают использование ветки боярышника, чтобы проткнуть нежить (но нужно действовать осторожно, чтобы поразить только один раз! Второе поражение пробудит вампира без вреда!) в своей могиле, обезглавливание и сожжение тела.

Кодекс Душана также не был единственным официальным заявлением о законности обращения с вампирами в истории Балкан. Не раз османским губернаторам приходилось издавать фетвы об их существовании и об соответствующем способе, с помощью которого могут быть отправлены вампиры. Пока вампиры рассматривались как тема православных, а османы пытались передать внутренние вопросы немусульманских религий на Балканах своим соответствующим церковным лидерам, существовало понимание того, что чума нежити распространилась как на католические, так и на мусульманские общины. Люди нуждались в знании того, было ли им разрешено выкапывать тела вампиров и избавляться от них раз и навсегда.

Даже австрийцы участвовали в этом процессе, когда контролировали балканские территории в начале 1700-х годов. В 1732 году австрийские официальные лица дважды были проинформированы о вспышках вампиров в сербских областях и участвовали в надзоре за диагнозами вампиризма на трупах, а затем в избавлении от ныне официальных вампиров с учётом культурных особенностей. Следует отметить, что австрийские врачи и официальные лица, принимавших участие на этих расследованиях нежити, были шокированы появлением трупов обвиняемых, согласившись с тем, что стандарты вампирской инфекции были достигнуты.

А какие симптомы вампирской инфекции были были согласно балканскому фольклору? Ну хорошо, согласно нормальному темпу тело не должно было выглядеть разложившимся. Оно могло быть вздутым. Вместо того, чтобы стать жутко бледной, кожа могла казаться румяной, а во рту и на зубах могла быть кровь. На теле могло бы не оказаться трупного окоченения, и тело, которое использовалось ночью, становилось мягким и гибким. Кровь в теле могла кровоточиться и не быть свёрнутой. И, что самое важное (потому что это то, что могло бы начать вампирское расследование), люди, которые находились в близком контакте с обвиняемым вампиром должны были заболевать и умирать, зачастую после сообщения о встрече с нежитью. Также поступали отчёты о звуках, поступающих из могил нежити, а также о земле возле них, которая была потревожена.

В изоляции все эти симптомы могут показаться довольно ужасающими. Люди умирают, а затем они разлагаются. Если только, конечно же, не стоит морозная погода и тело не закопают, а почва выступает в качестве холодильника. Свежая кровь во рту, когда наш опыт забоя животных показывает нам, что кровь мёртвых стекает и свёртывается, это может вызывать ужас. До тех пор, пока у вас нет преимуществ современных техник бальзамирования, которые предупреждают вас о том, что жидкости продолжают выходить из тела после смерти, и что для неподготовленного человека очень похоже на кровь. Средневековые сельские жители не понимали инфекции, поэтому эффекту домино от смертей среди самых близких также приписывали сверхъестественное объяснение.

По балканской практике захоронения трупов на глубине от одного до пятой части метра ниже поверхности земли, как сообщает Пол Барбер, раздувшийся труп отталкивает землю и делает могилу такой, будто ее потревожили, что легко объяснимо.

И, честно говоря, вполне вероятно, что внезапное наступление заболеваний и смертей спровоцировали такую эмоциональную реакцию, которая, по словам Ричарда М. Готлиба, потребовала объяснения, которое позволило потерявшим близких поверить, что их близкие ещё никуда не ушли.

“…вампир первым умер во время эпидемии (например, от чумы). Его “беспокойство”, волнение и отсутствие “пребывания в мире” заставило его покинуть свою могилу и бродить по ночному городу. Опять же, обычно он сначала навещает свою семью, возможно, свою вдову. Этот аспект вампирской сказки служил для объяснения донаучному крестьянскому разуму непрерывную инфекцию через контакт с ужасающей эпидемией с болезнями и смертью, свидетелем которой он был”.

Но несмотря на все объяснения, которые дала наука, даже самые строгие современные убеждения могут быть подвергнуты сомнению, когда вы гуляете в темноте по деревне, где нет освещения, где тени падают там, где они могут быть при полной луне, и где звуки близлежащего леса скрипят и трескают, и кажутся разговоры шёпотом. И даже сейчас на Балканах нет недостатка в этих местах.